Ю. Хамардюк. «Способы построения текста абсурда у Д. Хармса»

Даниил Хармс входил в состав литературно-театральной группы ОБЭРИУ (Объединение реального искусства), существовавшей в Ленинграде с 1927-го до начала 1930-х годов. Аббревиатура ОБЭРИУ составлена из следующих элементов: ОБ — объединение, ЭР — реальное, И — искусство. У — не является словопредставителем. Его можно рассматривать как частицу слова «искусство». Но скорее всего У вносит в аббревиатуру игровой и даже пародийный характер. Смысл игры — в нарушении принятой логики сокращений. У — приставлено просто так, смеха ради, по веселой логике детской присказки: потому, что кончается на у.

Ключевым в этом сокращении является слово РЕАЛЬНОЕ, открывающее дверь в поэтику обэриутов. В применении к искусству слово «реальное» означало у обэриутов то, что искусство реально, как сама жизнь. Искусство ничего не отражает. Живет само по себе. Первично оно или вторично — неизвестно¹.

Обэриуты в своей «Декларации» пытаются доказать, что тип художественного изображения, который они избирают и пропагандируют, более близок к реальности, чем всякий другой. «Разве жизнь не парадоксальна, не абсурдна с точки зрения усредненного здравого смысла?» — вопрошал Эжен Ионеско. Хармс констатировал: «Истинное искусство стоит в ряду первой реальности, оно создает мир и является его первым отражением. Оно обязательно реально»².

Можно утверждать, что стихи, пьесы и рассказы Хармса (да и любые другие произведения литературы абсурда) так же, как и вполне реалистические произведения, исследуют нашу жизнь, объективную действительность. Но только исследования эти в абсурдистской литературе строятся «от противного»: они показывают действительность не в аспекте «как бывает», а с точки зрения «как не бывает» или «как не должно быть». В этом отношении подобные произведения имеют, по мнению М.Ю. Федосюка, очень много общего с теми произведениями мирового детского фольклора, которые К.И. Чуковский образно называл «перевертышами»³.

Известно, что Д. Хармс сотрудничал с издательством «Детская литература». Его стихи печатались в журналах, выходили отдельными книжками с красочными иллюстрациями. Н.В. Гернет⁴ в своих воспоминаниях рассказывала, как Хармс умел заворожить детей. Выступая перед ними, он начинал стихотворением «Как папа застрелил мне хорька», дети замолкали и внимательно слушали его тихий и ровный голос. Н.В. Гернет писала о том, что Хармс часто приходил в редакцию дошкольного журнала «Чиж», где она в эти годы работала заведующей, и рассказывал всякие анекдоты и истории. Однажды, он решил «отредактировать» стихотворение Козьмы Пруткова:

Когда в толпе ты
Встретишь человека,
Который наг
(вариант: «На коем фрак»);
Чей лоб мрачней
Туманного казбека,
Неровен шаг;
Кого власы подъяты
В беспорядке;
Кто, вопия,
Всегда дрожит в нервическом припадке, —
Знай: это я!

У Хармса получилось:

Когда в толпе ты
Встретишь человека,
Знай: это я!

Может быть, это один из способов построения текста у Хармса. Как пишет в своей статье М. Федосюк, «иногда — через абсурдность описываемых ситуаций, иногда — через абсурдность поведения персонажей, иногда же — через абсурдность построения текста»⁵, писатель реализует свой замысел. Далее М.Ю. Федосюк отмечает, что именно третий тип абсурдности представляет интерес с точки зрения лингвистики текста, в связи с чем упоминает об исследовании О.Г. и И.И. Ревзиных о постулатах нормального общения, о чем в данном дипломном сочинении подробно говорилось в параграфе первом. М.Ю. Федосюк, анализируя прозу Даниила Хармса, конкретизирует известные постулаты речевого общения Г.П. Грайса и в результате выделяет постулаты построения монологического текста. Невыполнением тех или иных постулатов автор объясняет абсурдность текстов Хармса. Так, требования, чтобы художественный прозаический текст в обязательном порядке содержал высказывания репродуктивного регистра⁶, сообщал не об одном, а о нескольких событиях, передавал нетривиальную информацию и не имел пропусков необходимых сведений, по сути дела, конкретизируют постулат Г.П. Грайса⁷ «Твое высказывание должно содержать не меньше информации, чем требуется». Требование, чтобы в художественном прозаическом тексте не было лишних деталей конкретизирует грайсовский постулат «Твое высказывание не должно содержать больше информации, чем требуется».

Что касается требований, согласно которым в художественном тексте должны описываться взаимосвязанные события и не содержаться необоснованные сообщения, то они, безусловно вытекают из постулата Грайса «Не отклоняйся от темы». Остальные постулаты Г.П. Грайса: постулат Качества «Старайся, чтобы твое высказывание было истинным» и постулат Способа «Выражайся ясно» — также постоянно нарушаются Хармсом, но, так как подобные нарушения не связаны с закономерностями организации текста, М.Ю. Федосюк в своей статье не уделяет им внимания.

Чтобы не прибегать к примерам М.Ю. Федосюка, можно вернуться к упоминавшемуся уже стихотворению Козьмы Пруткова, преобразованному Хармсом. В его «новом» варианте, где Хармсом была оставлена лишь первая и последняя строчки, — сообщение построено с явным нарушение максимы количества. Максима количества (термин Г.П. Грайса) — правило разговора, подчиненное так называемому принципу сотрудничества, рекомендующее строить речевое общение в соответствии с принятой целью и направлением разговора. Подчинение правилу максимы количества требует адекватно нормировать сообщаемую информацию. Хармс нарушает это правило Г.П. Грайса. Представленная у него информация оказывается недостаточной и, таким образом, — сообщение само по себе становится абсурдным.

Примечания

1. Александров А. Эврика обэриутов // Ванна Архимеда. Л., 1991. С. 12

2. Хармс Д. Полет в небеса. С. 483

3. Федосюк М. Постулаты построения художественного прозаического текста на материале рассказов Даниила Хармса // Opuscula Polonica Et Russica 4. 1996. С. 25

4. Гернет Н.В.О Хармсе // Нева. 1988. № 2. С. 202—204

5. Федосюк М.Ю. Указ. соч. С. 25

6. Репродуктивный регистр — один из выделяемых Г.А. Золотовой «коммуникативных регистров речи», сообщает о таких действиях, которые проявляются в момент их наблюдения. Действия репродуктивного регистра занимают основное место в развитии сюжетной линии. (см. Золотова Г.А. «Коммуникативная грамматика»: идеи и результаты) // Русистика сегодня (3)94.

7. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 16: Лингвистическая прагматика. М., 1985. С. 222—223