Петербургские артисты хотят установить памятную доску Хармсу и Введенскому в Курске

Петербургские деятели культуры работают над установкой памятной доски писателю Даниилу Хармсу и поэту Александру Введенскому в Курске, куда литераторы были сосланы в 1932 году.

Как сообщил журналистам в четверг один из инициаторов увековечения их памяти в Курске директор и художественный руководитель клоун-мим-театра «МимИГРАнты» Александр Плющ-Нежинский, мемориальную доску планируется установить на доме, где проживал Даниил Хармс (Первышевская улица, 16, сегодня — улица Уфимцева).

«Это будет культурный клоунский десант, мы установим доску, представим в Курске смеховую культуру Петербурга, правда, в каком объеме пока неясно. Хорошо, если это станет ежегодным мероприятием, очень важен первый заезд», — сказал А. Плющ-Нежинский.

В свою очередь координатор Международного смешного фестиваля Сергей Голубев добавил, что переговоры об установке памятной доски еще ведутся с местными властями, как только появится ясность, петербургские артисты готовы будут поехать в Курск.

«Это будет прогон по бездорожью и разгильдяйству от Петербурга через Москву в Курск. Мы сейчас привлекаем к этой поездке гонщиков, автомобилистов, байкеров. Курск вздрогнет», — сказал С. Голубев.

Петербуржцы Даниил Хармс и Александр Введенский вместе с писателем Игорем Бахтеревым в декабре 1931 года были арестованы по обвинению в участии в «антисоветской группе писателей». Хармс был приговорен коллегией ОГПУ к трем годам исправительных лагерей, позже приговор был заменен высылкой в Курск, где он пробыл с 13 июля по 12 октября 1932 года, после чего вернулся в Петербург. Введенский был выслан в Курск ранее в том же году, покинул город вместе с Хармсом, но из-за запрета на возвращение в Петербурге уехал в Вологду, а затем в Борисоглебск.

Надо сказать, что город Даниилу Хармсу совершенно не понравился. «Город, в котором я жил в это время, — писал Хармс о Курске, — мне совершенно не нравился. Он стоял на горе, и всюду открывались открыточные виды. Они мне так опротивели, что я даже рад был сидеть дома. Да, собственно говоря, кроме почты, рынка и магазина, мне и ходить-то было некуда... Были дни, когда я ничего не ел. Тогда я старался создать себе радостное настроение. Ложился на кровать и начинал улыбаться. Я улыбался до 20 минут зараз, но потом улыбка переходила в зевоту... Я начинал мечтать. Видел перед собой глиняный кувшин с молоком и куски свежего хлеба. А сам я сижу за столом и быстро пишу... Открываю окно и смотрю в сад. У самого дома росли желтые и лиловые цветы. Дальше рос табак и стоял большой военный каштан. А там начинался фруктовый сад. Было очень тихо, и только под горой пели поезда».